Фотограф, которому исполняется тридцать лет, говорит, что он непризнан, но богат. Мы сидим в его новой, только что купленной квартире, где обшарпанные стены с содранными обоями дают ощущение коммуналки или общежития. Играем в студентов, говорим о зачетах. Потом садимся в машину, кто-то спрашивает, какая модель БМВ лучше, 318-я или 320-я. Фотограф, который будет вести машину, жует мятную жвачку, чтобы отбить запах алкоголя. Ставят кассету, на одной ее стороне альбом Гэбриела, на другой - Пугачева. Девушки выбирают ее и громким хором подпевают: "Мэри, это твоя первая потеря..." Фотограф рассказывает, как он любит ездить на машине, сам такой длинноволосый, переговариваться по мобильнику и видеть удивленные взгляды сидящих в соседних машинах коротко стриженых бизнесменов. Потом все девушки начинают хором просить найти какую-то песню, которая должна быть на этой кассете. Ее прокручивают вперед, на начало следующей песни, но это не та, и так пока не кончится кассета. Значит, ее здесь нет. Сегодня ночью фотографу исполняется тридцать лет. Все потихоньку вылезают из машины, по мере того, как добираются по домам. Я и моя девушка выходим последними и оставляем фотографа вместе с подругой, которую он должен отвезти в далекий рижский пригород, куда ходят только электрички, рассекая туман неземным светом.
no subject
Фотограф, которому исполняется тридцать
лет, говорит, что он непризнан, но богат.
Мы сидим в его новой, только что купленной
квартире, где обшарпанные стены с содранными
обоями дают ощущение коммуналки или общежития.
Играем в студентов, говорим о зачетах. Потом
садимся в машину, кто-то спрашивает, какая
модель БМВ лучше, 318-я или 320-я. Фотограф,
который будет вести машину, жует мятную жвачку,
чтобы отбить запах алкоголя. Ставят кассету,
на одной ее стороне альбом Гэбриела, на другой -
Пугачева. Девушки выбирают ее и громким хором
подпевают: "Мэри, это твоя первая потеря..."
Фотограф рассказывает, как он любит ездить
на машине, сам такой длинноволосый, переговариваться
по мобильнику и видеть удивленные взгляды сидящих
в соседних машинах коротко стриженых бизнесменов.
Потом все девушки начинают хором просить найти
какую-то песню, которая должна быть на этой
кассете. Ее прокручивают вперед, на начало
следующей песни, но это не та, и так пока
не кончится кассета. Значит, ее здесь нет.
Сегодня ночью фотографу исполняется тридцать
лет. Все потихоньку вылезают из машины, по мере
того, как добираются по домам. Я и моя девушка
выходим последними и оставляем фотографа вместе
с подругой, которую он должен отвезти в далекий
рижский пригород, куда ходят только электрички,
рассекая туман неземным светом.